Случилось чудо: родился человечек. Кем он будет? Принесет ли он пользу обществу? Будет ли счастлив? Пока этого еще никто не знает... Случилось чудо: вырастили из человечка Человека. То, что было заложено от природы: золотое сердце, способность испытывать сильные чувства, доброта, но вместе с тем и лень — осталось. Спасибо вам, няньки-мамки. Вы вырастили чье-то солнце. И вот Обломову за 30, но он все еще боится глядеть на мир — потому что может стать больно. Илья — обломов в нарицательном смысле слова. То, о чем мечтал, сделано не было. Он — раб дивана и халата. Раб принципов и привычек: он — барин, Захар — слуга... Это потом приедет Штольц и зажжет огонь в его потухшей от духовной старости душе. Это потом она вспыхнет пламенем: Обломов полюбит Ольгу. А пока — он умер для общества, умирает морально, а скоро умрет физически... Пока — он страдает из-за веры в людей и тем не менее верит в них. Сложно для понимания? Расшифровать? Он не знает, как отказать старосте-управляющему (мошеннику), и пускает в дом всех без разбору. Доверять людям, которым нельзя доверять, — это трагедия. Нельзя доверять людям, которые могут ударить в спину. Так что же — не верить им? Переступить через себя? Больно. И неправильно. А ведь можно ударить в чью-то спину нечаянно! И не почувствовать своей вины — только боль другого от этого не уменьшится. Вот Обломов и страдает из-за веры в людей, и все же верит в них. Этого Обломова мне безумно жаль, только помочь ему нечем, пока он сам не приложит хоть сколько-нибудь усилий... И вот Обломов возродился. Его почти вытянула из трясины любовь. Но он все-таки побоялся протянуть руку к счастью. Отступил без боя. Уступил его кому-то. И этим кем-то окажется Штольц. Но все это — потом. А пока солнце Обломова взошло над домом Пшеницыной. Вот только... за глухой стеной, за черным ущельем обломовщины. Умер Обломов. Закатилось солнце, чтобы не встать никогда... Но лучи его засияли в чьей-то памяти. И поняли некоторые, чего лишились. А солнце уже закатилось. Мы совершаем одинаковые ошибки. И всегда так бывает: при жизни — принимаем человека как должное или, еще хуже, забываем. А когда теряем — понимаем, кого потеряли. И начинаем ценить. И забываются, становятся несущественными мелкие недостатки. Только человека не вернешь. На жизненном пути Обломова было много прохожих. Каждый получал от него то, что было ему необходимо. Тебе нужно внимание — тебе внимают. Хочешь утешить свое самолюбие — поверят твоему хвастовству. Но эти люди так и не поняли, что это был человек-солнце. А кто согрелся в его лучах? Штольц, Ольга, Захар, Пшеницына. Всего четыре человека! Но хотя бы они оценили Обломова? Нет. И от этого на душе еще горше. Но разве всего четыре человека согрелись в лучах Обломова? Мы тоже пьем из бездонного колодца, оставленного нам Гончаровым. И будто слышим смех звезд.
