У самых истоков русского романтизма стоял один из ярчайших литераторов начала XIX века — Василий Андреевич Жуковский. Он является своеобразным "литературным Колумбом Руси", открывшим "Америку романтизма", как назвал его Белинский. Сама природа позаботилась создать в лице поэта "русское эхо" для западноевропейского романтизма. Но он не только писал прекрасные, продиктованные свободным вдохнове-нием произведения, но и жил вдохновенно, поэтически. Поэтому все творчество Жуковского пронизано естественными и незамысловатыми интонациями жизни и природы Жуковский выступил как первый создатель лирического пейзажа в русской литературе, и в этом он указал дорогу другим поэтам. В образах деревенской природы поэт искал отражение своих мечтательных и задумчивых пережива-ний: Луны ущербный лик встает из-за холмов… О тихое небес задумчивых светило, Как зыблется твой блеск на сумраке лесов! Как бледно брег ты озлатило! ("Вечер" 1806 г.) Для выражения своих идей и фантазий Жуковский искал в пейзаже определенные краски и черты. Это помогло ему найти в природе такие легкие переходы и тонкие оттенки, которые до Жуковского не использовались в русской поэзии. Уход в мирную жизнь деревни, идеализация простоты и тишины жизни — именно эти настроения поэта определяли в значительной мере его восприятие и понимание деревенской природы. Он не искал в ней ничего величественного и грандиозного: поэт ценил в природе спокойствие, тишину, безмятежность. Поэтому он рисовал природу русского севера такою, какой она бывает летом или ранней осенью, тихим утром или ясным вечером — без бури и ненастья: Все тихо: рощи спят; в окрестности покой; Простершись на траве под ивой наклоненной, Внимаю, как журчит, сливаяся с рекой, Поток, кустами осененный. В этом стихотворении поэт лишь изредка прибегает к олицетворению природы ("рощи спят", "лик (луны) встает"), к эмоциональным эпитетам ("сладко… струй плесканье", "небес задумчивых светило"). Сила его изобразительности — в умении уловить тончайшие переливы красок, шорохи, трепеты, отблески угасающего вечера. Почти во всех картинах природы, которые рисует Жуковский, присутствует воспринимающий ее человек. Он и природа показаны у поэта в некотором единстве. Описываются не столько явления природы, сколько душевное состояние человека. Вот почему пейзажи Жуковского называют "пейзажами души". "Жизнь души" и есть подлинный предмет элегии поэта. Он использует описание природы для непосредствен-ного выражения лирических переживаний героев. Примером этого утверждения может послужить баллада "Эолова арфа" (1814г.), в которой пейзаж служит средством для создания романтического настроения: На темные своды Багряным щитом покатилась луна; И озера воды Струистым сияньем покрыла она… Творчество же зрелого Жуковского пронизывает романтическая идея двух миров: мира явлений и мира таинственного, потустороннего. Внешняя точность описания мешает постигнуть тайны мироздания, доступные только интуиции, мгновенному поэтическому озарению и нравственному чувству. Жуковский потому и сосредоточен на чувствах души, что на них откликается "незримая душа" природы: Мой слух в сей тишине приветный голос слышит… Как бы невидимое дышит… Душа незримая подъемлет голос свой С моей беседовать душою. ("Славянка", 1815 г.) Еще один пример стихотворения- "пейзажа души" -- элегия "Море" (1822 г.), которое высоко оценил А.С. Пушкин. И действительно, элегия является образцом романтической пейзажной лирики: Безмолвное море, лазурное море, Стою очарован над бездной твоей. Ты живо; ты дышишь; смятенной любовью, Тревожною думой наполнено ты. По сравнению с элегией "Вечер", в "Море" Жуковский отступает от своего стиля и прибегает к олицетворению природы. Поэт изображает море "живым", "дышащим", наполненным "тревожной думой". Безудержная стихия "бьется", "воет", "рвет и терзает враждебную мглу". Энергичное начало двух героев произведения — моря и неба — подчеркивают активные формы глаголов. Из других художественных средств необходимо выделить обилие эмоциональных эпитетов ("сладостный блеск", "светозарная лазурь" и так далее), метафоры ("смятение моря"), эпитеты, подчеркивающие состояния моря ("безмолвное море", "испуганные волны"), состояние неба ("таинственное, сладостное, полное жизни"). Романтичес-кая идея двух миров в элегии отражается противопоставлением — море-небо. Картины состояния моря связаны с настроением, миром эмоций и чувств человека (полны "тревожной думы"). Риторические вопросы, задаваемые морю ("Что движет твое необъятное лоно? Чем дышит твоя напряженная грудь?"), связывают картины природы с философскими раздумьями о смысле жизни: Безмолвное море, лазурное море, Открой мне глубокую тайну твою… Иль тянет тебя из земныя неволи Далекое светлое небо к себе?.. Таким образом, все последующие попытки изображения лирического пейзажа в русской литературе были продолжением поэзии Жуковского. Он "открыл русской поэзии душу человеческую" (Г.А. Гуковский). То, что прежде считалось достоянием разума, у Жуковского стало частью душевной жизни, что придало особый лиризм его поэтическому творчеству. Не только любовь и дружба, но восприятие и описание природы, пейзажа, явились предметом внутренних переживаний поэта.
